|
Спасибо сердце, что ты умеешь так....
Переезд из Херсона в Александровск -- приятное путешествие. Вы садитесь
на пароходик, немного похожий на тот, что описал Марк Твен, -- деловитый,
неторопливый, с колесами по бокам, и берега Днепра медленно проплывают
перед вами, наполняя душу успокоением и тихой радостью.
В Никополе -- пересадка. Оттуда в Александровск вы едете поездом, по
земле.
Я ступил на борт пароходика солидно и независимо. Мне было все еще
восемнадцать. Для солидности я накидывал себе (чудак!) лет пять-шесть, а
для доказательства, что мне никак не меньше двадцати четырех, отрастил
бачки и, разговаривая с кем-либо, презрительно опускал уголки рта для
получения предмета моей постоянной заботы -- морщин. Но душу-то не
загримируешь, она была у меня восемнадцатилетней и со всей
непосредственностью сжималась и расширялась от впечатлений. Это приятное,
неторопливое путешествие совсем размягчило ее. У меня было блаженное
настроение. Я был готов, как говорит поэт, "для жизни, для добра".
Никополь теперь город. А тогда это было местечко. Одесситы людей из
Никополя презрительно называли "никополитанцы". Я должен был пробыть там
всего один вечер. Но он оказался решающим в моей жизни.
В этот единственный вечер я пошел в единственное место развлечения
"никополитанцев" -- кафе. Здесь обычно собирался местный бомонд. Я был
одессит и поэтому с презрительной миной сидел за столиком и глядел на
провинциалов.
В кафе вошли двое -- маленькая девушка и мужчина. Мужчину я узнал -- мы
вместе ехали на пароходе из Херсона. Мы не были знакомы, но ему было
известно, кто я и куда еду. А ехал я в труппу Азамата Рудзевича. Мужчина
глазами указал на меня своей даме и что-то шепнул. Она взглянула на меня и
сделала презрительную гримасу.
Вот и все события этого вечера. А чего еще можно было ждать от какого-то
местечка?
Утром я уехал в Александровск.
И вдруг, через день после моего приезда, во время репетиции на сцену
вошла новая актриса... та самая, столь презрительно фыркнувшая в Никополе.
Нас представили друг другу. Это была Леночка Ленская. Ей был двадцать один
год.
Когда кончилась репетиция, я спросил ее, как можно галантнее:
-- Что вы намерены сейчас делать?
-- Сначала пообедать, а потом искать комнату.
Чтобы отомстить ей за недавнее "фу", я решил быть галантным до конца и
пригласил ее обедать в ресторан.
Но за обедом, в беседах и шутках, на которые мы оба не скупились, она,
ей-богу, начинала мне нравиться по-настоящему. Я заметил, что и с ее
стороны не было больше ни "фу", ни презрительных гримас.
Всякие хорошие дела начинаются в дождь, а когда мы вышли из ресторана,
он уже шел.
Комната, которую я снял, была неподалеку. Я сказал:
-- Может быть, мое предложение покажется вам нелепым, но давайте зайдем
ко мне и переждем непогоду. А потом я помогу вам найти комнату.
Искать комнату Леночке Ленской не понадобилось -- она вошла в мою и
больше из нее не вышла. Как будто бы дождь шел сорок девять лет. Она стала
моей женой.
Молодые Лазарь Вайсбейн (нам он больше знаком, как Леонид Утесов) со своей первой женой Еленой Гольдиной (сценический псевдоним Леночка Ленская).
Они же, но уже значительно старше...
|
| Категория: Статьи | Добавил: 3BIP (13.04.2009)
| Автор: Отрывок предоставила Е.Каракуша
|
| Просмотров: 1178 | Комментарии: 3
| Рейтинг: 5.0/3 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
